Меню

Четыре новые права человека, которые могут появиться после внедрения интерфейса мозг-компьютер

05 мая 2017, пятница

Человеко-машинное мышление уже почти появилось, если верить тому информационному потоку, который обрушился на нас в последнее время. Но нейроэтики обеспокоены тем, что технология интерфейс мозг-компьютер представляет собой вполне реальную угрозу для последнего бастиона конфиденциальности, наших самых сокровенных мыслей и предложили усовершенствовать основные права человека для защиты этой конфиденциальности.

Илон Маск вызвал настоящую бурю в СМИ, когда выяснилось, что он основал новую компанию под названием Neuralink, нацеленную на создание интерфейсов мозг-компьютер, которые позволят нам «телепатически» общаться с машинами. Что позволит предотвратить экзистенциальную угрозу, исходящую от искусственного интеллекта, путем слияния с машинами, что сделает людей партнерами ИИ.

А руководитель исследовательской группы Facebook Building 8 Регина Дуган рассказала, что они тоже работают над нейронными технологиями и хотят создать неинвазивную гарнитуру, с помощью которой люди смогут использовать свои мысли для управления курсором в расширенной реальности или печатать до 100 слов в минуту. Вот почему Марчелло Иенка, нейроэтик из Базельского университета и Роберто Андорно, адвокат по правам человека в Цюрихском университете, изложили четыре новые права человека в журнале «Life Sciences, Society and Policy», призванные защитить нас от потенциальных опасностей.

1. Право на когнитивную свободу

Первым предложенным новым правом является право на «когнитивную свободу», в котором говорится, что люди имеют право использовать нейротехнологию для изменения своей умственной деятельности. Но в тоже время это право позволяет отказаться от использования подобной технологии в таких ситуациях, когда работодатель требует от работников использования подобных устройств.

2. Право на умственную конфиденциальность

Вторым в списке является право на «умственную конфиденциальность», которое защищает людей от третьих лиц, получающих доступ к данным об их умственной деятельности, собранных с помощью нейротехнологического устройства без их согласия.

Появление подобного права вполне очевидно. Высокотехнологичные гиганты уже собирают и хранят огромное количество наших поведенческих данных, чтобы узнать наши самые сокровенные желания и продать нам свои товары. Данные о мозге могут позволить им обойти догадки и предлагать нам именно то, что нас больше всего заинтересует. Авторы спорят о том, должно ли это право быть абсолютным или относительным. В определенных ситуациях предоставление государству доступа к мыслям преступников и террористов может иметь очевидные выгоды для общества. Но исследователи предполагают, что это может подорвать уже укоренившееся право не обвинять себя, что широко признается во всем демократическом мире и закреплено в пятой поправке.

3. Право на умственную целостность

Последние два права взаимосвязаны и связаны с возникающей способностью не просто записывать умственную деятельность, но и непосредственно влиять на нее. Право на «умственную целостность» эффективно защищает от людей, которые взламывают мозговые имплантаты, чтобы захватить или вмешаться в их психические процессы или стереть наши воспоминания.

4. Право на психологическую непрерывность

Право на «психологическую непрерывность» касается более неопределенного понятия попыток изменить чью-то личность с помощью прямого взлома мозга или при помощи нейромаркетинга, чтобы попытаться изменить бессознательное поведение и отношение у потребителей.

Эти предложения поднимают некоторые важные вопросы, которые необходимо будет решать по мере того, как нейротехнология становится все более распространенной. Однако остается спорным вопрос о том, является ли изобретение новых прав человека наилучшим способом их решения. Сами исследователи ставят проблему так называемой «инфляции прав», когда стремление маркировать все, что морально желательно, как фундаментальное право, сводит на нет смысл уже существующих.

Хотя они предлагают защиту, не совсем понятно, почему существующие права на неприкосновенность частной жизни и сопутствующие законы о защите данных не будут в равной степени применимы к личным и медицинским данным, собранным устройствами нейротехнологии. Аналогичным образом можно утверждать, что последние два права имеет смысл объединить. В любом случае, эта статья открывает дискуссию о том, как лучше всего решить подобные вопросы.

Технология ИМК (интерфейс мозг-компьютер) все еще где-то впереди, но, как сказал The Guardian Иенка: «Всегда слишком рано оценивать будущую технологию, пока не станет слишком поздно».